– А разве можно, все же, не наша квартира? Или ты хочешь пригласить меня к себе?

Он был бы не против попить чаю с этой милой девчонкой, но ему хотелось как можно скорее покинуть место преступления.

– Да, нет, прямо здесь и попьем. Пойду чайник ставить. Бабу Варю вспомним. У меня и продукты с собой есть, как раз из магазина шла. Сейчас бутербродов сделаю.

И она быстро отправилась на кухню. Женя последовал за ней. В ее сумке и правда имелась кое-какая провизия, по дороге она заехала в магазин и купила хлеба, колбасы, сыра, молока и фруктов. А еще бутылку красного полусладкого. Она подумала, что вино поможет ей пережить одинокий тоскливый вечер, а потом и уснуть, свернувшись калачиком на кровати в комнатке, которую бабушка отвела специально для внучек. «Это очень хорошо, что я не одна», – подумала Алиса. Для нее сейчас одиночество было гораздо страшнее любого вора.

Она стала быстро и проворно доставать продукты из сумки, раскладывая их на столе. Когда настала очередь бутылки вина, Женя присвистнул:

– Ого, да ты надумала устроить пирушку в квартире старушки?

Он быстро понял по лицу Алисы, что сморозил глупость, но было уже поздно.

– Не смей так говорить! – отчеканила она. – Я вообще очень редко пью спиртное, но сегодня мне нужно.

– Извини, пожалуйста, – примирительно пробормотал он, – Я вовсе не хотел тебя обидеть.

«Ну да, всего лишь ограбить и, возможно, убить» – подумала она, и сама рассмеялась этим мыслям. Абсурдность ситуации начала ее забавлять.

– Давай я тебе помогу открыть вино, – предложил Женя. – Где здесь штопор и бокалы?

– Вот тут штопор, – показала она на выдвижной ящик. – А там, наверху, бокалы.

Женя быстро и очень мастерски открыл бутылку и разлил вино по бокалам.

– Ничего себе! – восхитилась Алиса. – Словно каждый день этим занимаешься.

– Да так и есть, – признался он. – В ночном клубе официантом работаю.

«Возможно, это правда» – подумала Алиса. Но ей захотелось узнать больше.

Они сидели за столом с белой скатертью, на тарелке лежали бутерброды и фрукты.

– Ну, за знакомство, – сказал Женя, подняв бокал.

– За знакомство, – подняла Алиса свой и подумала, что, очевидно, она сошла с ума. Пить вино за одним столом с вором – это настоящее сумасшествие.

– А ты, знаешь, баба Варя ведь умерла, – пригубив вина, спокойно сказала Алиса. Ей нужно было сказать это, прежде всего, самой себе. И вот уже слезы немедленно покатились по ее щекам.

– Как же так? – Женя не знал, как себя повести. Девушка плакала. Неужели они со старушкой настолько были близки? Играть роль скорбящего внука было очень стыдно. И он решил выдержать паузу. Между тем, Алису было почему-то очень жаль и хотелось утешить.

– Ты к ней часто забегала… поболтать? – решился спросить он. – Близко ее знала?

Алиса вытерла слезы. Только жалости ей не хватало! От кого? От какого-то вора, проникшего в бабушкину, а теперь перешедшую ей по наследству квартиру. Она залпом выпила свой бокал вина. Женя немедленно наполнил ей новый. Вино приятно ударило ей в голову. Она не чувствовали ни скованности, ни страха, и ей стало просто приятно вот так сидеть с ним, кто бы он там ни был, на кухне, жевать бутерброды, пить вино и ни о чем серьезном не думать.

– Часто. Я ведь ее внучка.

Фраза вышла сама собой, и Алиса не подумала о ней сожалеть. Ей вдруг захотелось правды. Она посмотрела Жене прямо в глаза. Но он их сразу опустил.

Алиса всегда смотрела человеку прямо в глаза. От её взгляда многие опускали свой взор. Неудивительно, ведь он словно раздевал собеседника прямо до сердца. В детстве она очень хотела быть врачом и постоянно смотрела видео, где хирург делает операции на сердце. Родители не понимали, откуда в ней такая «кровожадность», а она очень хотела помогать людям жить. Однажды ей сказали, что сердце человеческое размером с кулак. Она посмотрела на свой и ужаснулась от того, что он слишком маленький. К слову, ладони у неё и впрямь были малы, а потому дедушка как-то во время просмотра ее любимых видео об операциях констатировал: «Не женское это дело. Тут руки крепкие нужны, большие, сильные, мужские. А у тебя слишком маленькие. Дрогнут ещё, и человеку конец». В этот день умерла ее мечта стать хирургом. Она выросла, так и не став врачом. Однако интерес к человеческому сердцу не уменьшался. Она стала изучать сердца иначе, а скальпелем, которым делала она разрез, был взгляд. Ей было интересно то, как человек устроен, что у него болит, и всё также хотелось ему помочь. И помогала она словом. Она стала писать. О людях, любви и, конечно же, сердце. О мечте, верности и человеческой боли. Она писала так, чтобы хоть одно сердечко могло найти в этих строчках утешение. Чтобы оно было здорово и хотело жить. Она никогда не задумывалась над тем, зачем ей это нужно. Ведь кто-то уже очень давно решил это за неё. Еще учась в школе, Алиса писала небольшие эссе о любви и жизни и отправляла их под псевдонимом Золотая Капля в разные паблики в соц сетях. Люди были в восторге, читая ее мысли, а она оттачивала перо. Закончив школу, девушка поступила на литературный факультет. Но, проучившись там два года, так и не смогла найти себе друзей. Ее все считали странной, не от мира сего, а потому старались не приглашать в свои компании. Единственным средством от одиночества было для нее писать. И она писала, много писала и, конечно, читала книги взахлеб.

Следуя примеру Алисы, Женя залпом осушил свой бокал. Он не знал, что ему делать. Разум кричал: «Беги! Спасай свою задницу, девчонка тебя раскрыла!» Но он не мог сдвинуться с места. Он решился поднять на нее глаза. Девушка внимательно изучала его.

– Ты такая красивая, – только и смог вымолвить он. Но это было именно то, что он думал.

– Ты лжешь, – отрезала Алиса. – Ты нагло лжешь.

Никто и никогда не называл ее красивой. Симпатичной, милой называли, но точно не красивой. Она была небольшого роста, хрупкого телосложения, а россыпь веснушек на ее лице делала ее похожей на маленькую девочку. Как они ее бесили! Уж что она с ними только ни делала, какими волшебными кремами ни пользовалась, но стоило ей поехать летом на море, как они тут как тут, возвращались все до единой на свои места. Свои кудрявые волосы она тоже ненавидела, попытки их распрямить ни разу еще не увенчались успехом, поэтому она просто перестала с ними бороться. Одевалась она не модно, а скорее винтажно, предпочитая джинсам длинные юбки, а кроссовкам грубые ботинки. Что ей в себе самой нравилось, так это глаза – большие, серо-голубые с длинными и густыми ресницами. Многие ей говорили, что они очень красивы. Но вот то, что она красива в целом, никто.

– И вовсе я не лгу! Ты, правда, очень красива. Эти глаза, волосы, руки тонкие такие. Я сижу и смотрю, как ты держишь бокал, и мне хочется поцеловать каждый пальчик…

– Замолчи немедленно! Ты солгал мне, что ты бабушкин племянник…

– Внучатый племянник, – поправил ее Женя.